Во многом профессия актера подневольная в плане выбора ролей и часто зависит от удачи. Может приклеиться какое-то амплуа, попасться режиссер-тиран, и тогда приходится играть роль, которая совсем не по душе. Как у вас обстоят дела с актерским везением?

Я абсолютно уверен, что везение можно заставит работать на себя – все мысли и желания материальны, так что в профессиональном плане я себя изначально настраиваю на разностороннюю работу. Не хочу впадать в амплуа – мне это неинтересно. Стремлюсь показать себя в профессиональной среде достаточно многогранным – приятно удивлять, видеть глаза людей, которые не ожидали от тебя подобных перевоплощений. И потом, я бы не сказал, что актер – прямо-таки заложник. Я рассматриваю эту профессию в контексте творческого продукта, коллективного результата труда. Это не область работы только одного режиссера – в процессе активно участвуют актеры, художники, технический персонал – совпадение всех творческих энергий рождает в итоге произведение искусства. Конечно, приятно, когда с режиссером есть прямой контакт, рассчитанный на взаимотворчество. Люблю фантазировать и предлагать решения с точки зрения режиссуры своего образа – собственно, в этом составлении мозаики и рождается взаимодействие. Так работать мне интереснее.

Москва меняет людей, в худшую или лучшую сторону, зависит от человека. Каким вы стали здесь? Что вас удивило в этом городе и как воспринимаете столицу сейчас?

Я переехал в Москву из Саратова более десяти лет назад. Просто однажды понял, что существовать в том ритме, в котором живут в родном городе, мне некомфортно. И первое время столица меня захватила: здесь столько людей, событий на единицу времени. Начал учебу в школе-студии МХАТ, увидел вокруг себя много молодых, энергичных, свободных людей. В Саратове, если ты выделяешься из общей массы, на тебя сразу начинают смотреть агрессивно. А в столице до тебя, до того, как ты выглядишь и что делаешь, никому нет дела. Главное – работай, занимайся самореализацией. На тот момент я был сильно зажатым, настороженным и даже пугливым. Сейчас в силу опыта, возраста научился взаимодействовать с этими своими качествами. Поначалу было сложно в профессии, ведь она подразумевает свободу, открытость и даже наглость. Уже на месте начал развивать в себе эти качества. Но вот сейчас иногда ловлю себя на мысли, что устаю от большого города, порой он кажется чрезмерно агрессивным, циничным. Но назад точно не вернусь – хотел бы расширить географию своей работы. Попробовать себя в Америке, чтобы понять, как у них устроен кинопроцесс. Далеко в будущее стараюсь не заглядывать, слишком много непредсказуемых факторов.

Когда играете роль, насколько без остатка вы перевоплощаетесь в своего героя? Или все же всегда сохраняете дистанцию?

Существуют определенные технологии подготовки к игре, работе с текстом, сценарием. Есть ряд вопросов, на которые ты должен найти ответы, они помогают тебе подготовиться к исследуемому материалу, с одной стороны, и не дают скатиться в совсем уж клиническую сторону – не стать на всю жизнь Гамлетом, Воландом или кем-то еще. В данный момент я периодически консультируюсь с психиатром для того, чтобы «наполнить» своих персонажей. Люблю героев, которые обладают патологическими чертами, – большинство патологий сегодня изучено и имеет научное объяснение. Герой с некоторыми отклонениями получается более живой, реалистичный. Мы обсуждаем с психиатром, какие интересные краски могут расцветить ту или иную роль. Однажды в результате наших консультаций она предложила мне стать крестным ее ребенка. Я вижу в этом положительный знак: если профессионал ввел тебя в семью, значит, с тобой все в порядке с психической точки зрения. Очень важно, чтобы на стадии сценария мне была бы близка и понятна роль: когда в собственной биографии или мыслях находишь отклик, это тоже помогает в подготовке.

Для многих вы по-прежнему самый главный стиляга из одноименного фильма Валерия Тодоровского. Роль Фрэда – старт вашей карьеры? Каково начинающему актеру было работать на площадке с такими грандами, как Олег Янковский, например?

Да, к тому времени я не имел опыта съемок в таких фильмах, это была первая роль, на которую меня утвердили. Более того, сам жанр киномюзикла не совсем привычный для современного российского кино, и в какой-то момент обнаружилось, что, кроме актеров, нет ничего – ни музыки, ни танцев. Чтобы не потерять актеров, Тодоровский снял тем же составом картину «Тиски». Так что для меня «Стиляги» стали второй работой. Встречу с Олегом Янковским, Валерием Тодоровским, Сергеем Гармашем я считаю подарком судьбы. Постоянно ощущал их поддержку. Во время репетиций Олег Иванович обязательно наблюдал за мной и совершенно неожиданно мог сказать, обратившись к Тодоровскому: «Вот тут он хорошо сейчас сыграл!» Это позволяло расслабиться – уверенность, чувствовавшая в нем, передавалась и мне.

Вы играете в романтических комедиях, боевиках, мелодрамах, детективах и драмах. А что любите смотреть сами? Есть ли какие-то картины или спектакли, которые являются для вас эталоном?

Есть ряд режиссеров, на чьи картины или спектакли я ориентируюсь. Эмоционально и ментально они соответствуют моему отношению к действительности. Прежде всего это картины Кристофера Нолана, начиная с одной из первых «Мементо» и заканчивая «Интерстелларом», – мне нравится такая эстетика. Или кардинально другой Альмодовар – извращенно-плотский, который раскрывает персонажей с другой стороны. Опять же сейчас много качественной телевизионной продукции. По рекомендации друзей смотрю британский сериал «Острые козырьки» Стивена Найта. Что касается театра, то это Константин Богомолов, Кирилл Серебренников, Виктор Рыжаков. Мне интересно вместе с ними исследовать разнообразные аспекты жизни.

Если верить кинопоиску, у вас сейчас в работе аж шесть картин: три сериала, две полнометражки и один короткий метр?

До Нового года выйдет фильм Сергея Снежкина, который снимался прошлой зимой и весной по произведению Леонида Юзефовича о гражданской войне. Я играю роль молодого белого генерала, который собирает деньги на свою армию, – история детективная, но основанная на реальных событиях из жизни Анатолия Пепеляева. Недавно закончились съемки международного 12-серийного проекта «Мата Хари», где главную роль исполняет Ваина Джоканте, также принимают участие Джон Малкович и Рутгер Хауэр. А от нашей страны – Ксения Раппопорт, Виктория Исакова, Анна Цуканова, Саша Петров и я. Это мой первый опыт работы в таком симбиозе – производство российское, а режиссер – француз Джулиус Берг. Мне было очень комфортно работать в таких условиях. Роли исполнялись на английском, потом будет переозвучка на русский. Пока дата премьеры неизвестна, съемки продолжаются. В Крыму Карен Шахназаров начал снимать «Анну Каренину», где я играю Вронского. И пока все. Последний проект очень масштабный, требует много внимания, сил и концентрации, поэтому не беру ничего параллельно. В театре также держу паузу.

Сегодня жизнь постепенно перемещается в виртуальное пространство. Как у вас складываются отношения с соцсетями, есть ли у вас аккаунты?

Во время съемок в Крыму я больше двух недель не заходил в соцсети, и так было хорошо! В интернете очень много ненужной, отвлекающей информации. Но в то же время много контактов, которые удобно поддерживать таким образом. Опять же в Facebook есть страница благотворительного фонда «Доктор клоун», где я художественный руководитель. Так что совсем быть свободным от соцсетей мне нельзя.

Есть у вас рецепт, как выйти из виртуальной зависимости?

Как раз сейчас я занимаюсь фильтрацией входящей информации – отключил все уведомления в почте. Но особой зависимости у меня не наблюдается – я редко что-то выкладываю в соцсети, к чему моя аудитория привыкла. В целом мне хватает того круга общения, которых охватываю в реальной жизни.

Представьте, что у вас появилась возможность написать письмо самому себе в прошлое. Какой бы совет вы себе дали?

Я бы дал себе всего один совет – расслабься и будь смелее!

Уже почти два года вы являетесь посланником швейцарской часовой марки Corum. Чем она вас привлекает? Какие у вас были отношения с часами до такого глубокого погружения в тему и как после они изменились?

Представители марки Corum нашли меня как раз через Facebook. Я довольно настороженно отнесся к их предложению, поскольку не очень хорошо был погружен в часовую тему. Но все сомнения развеялись при встрече. Самое интересное, что как только я дал согласие, на меня посыпались предложения от других часовых брендов. Эстетика Corum отвечает моему внутреннему представлению о себе, часы мне подходят, и, пожалуй, я бы их носил и по собственной инициативе. Мне нравится креативный посыл марки – сдержанный, но современный. Таковы модели из коллекции Ti-Bridge или перевыпущенные в этом году Bubbles – очень нестандартный подход, но при этом в рамках традиций. С одной стороны, продукт получается вполне молодежным, с другой – статусным. Побывав на мануфактуре в Ла-Шо-де-Фоне, увидев весь объем ручного труда, я был потрясен и восхищен. Теперь мой выбор – однозначно механические часы Corum.

Скольких людей из вашего круга вам удалось заинтересовать часовой темой?

Мне трудно назвать точную цифру, одно могу сказать уверенно – коллеги, окружающие меня люди постоянно спрашивают, что за часы у меня. Есть марки, которые на слуху, Corum же – все же относительно новый бренд для российского рынка и потому вызывает повышенный интерес. Еще марка тесно связана с яхтенным спортом. Мой приятель независимо от меня и моих амбассадорских функций увлекся яхтингом, я слежу за его фотографиями: сперва выложил фото с футболкой Corum, потом смотрю – уже с часами. Думаю, здесь есть и моя заслуга.