Основная конкурсная программа в этом году была как никогда ровной: Терренс Малик, братья Дарденн, Педро Альмодовар, Аки Каурисмяки, сплошь гении и классики, а еще строптивые итальянцы Паоло Соррентино и Нанни Моретти, молодая надежда Израиля Йосеф Седар и датчанин-авангардист Николас Рефн. Компания пестрая и непредсказуемая. А если учесть, что просмотры шли в жестком графике – первый сеанс начинался в 8:30, а последний заканчивался в 22:30, –  времени не оставалось ни для утреннего кофе-брейка, ни для пляжных дефиле.

Уникальность Каннского фестиваля – его внутренняя драматургия, иногда спланированная, а иногда спонтанная. Как всегда, не было единодушия между зрителями и членами жюри – что тоже провоцирует интригу. Журналисты снова оказались бестактны (как в случае с тем же Триером). Зрители освистывали прекрасное кино, а бездарное встречали овациями. Но праздник все равно удался.

Выбор победителя стал логически обоснованным, но предсказуемым. Еще до открытия фестиваля «Древо жизни» претендовало на самые высокие награды. Этот выдающийся и уникальный проект – плод многолетнего кропотливого труда одного из интереснейших режиссеров планеты Терренса Малика. «Золотая пальмовая ветвь» присуждена ему по праву профессионала высокой пробы. Тем не менее все вышеизложенное не отменяет того факта, что «Древо жизни» стало единственным американским фильмом в конкурсе, и у президента жюри Роберта Де Ниро, как ни крути, не было шанса обойти соотечественника.

Терренс Малик – «золотая пальмовая ветвь»

Пятый по счету полнометражный фильм Терренса Малика вызвал в Каннах не просто восторг – ажиотаж. Просмотр начался в 8:30. Две с половиной тысячи человек заполнили зал до отказа. И их ожидания не были обмануты.

Режиссер – легенда, сноб, пророк, интеллектуал, известный тем, что над каждой картиной трудится кропотливо и тщательно. Часто впадает в депрессии, еще чаще откладывает отснятое в стол. Выпустив первые два фильма – «Опустошенные земли» и «Новый Свет», на двадцать лет вообще исчез из профессии. Интервью не дает никогда, перед прессой не показывается, на фестивали не приезжает. Вот и в Каннах на пресс-конференции на вопросы критиков отвечали актеры и продюсеры.

Тем не менее все его работы стоит признать выдающимися. Говорят, знаменитые актеры выстраиваются к нему в общую очередь на кастинг. Однако ни награжденная «Золотым медведем» в Берлине «Тонкая красная линия», ни «Новый Свет» не были коммерчески успешными проектами. На этот раз Шон Пенн и Брэд Питт (он же сопродюсер фильма) оказались теми счастливцами, кому он доверил главные роли. И они сыграли их безукоризненно.

Идея фильма, в котором частная история рассказана параллельно с историей зарождения жизни на Земле, вынашивалась Маликом еще тридцать лет назад, но в те годы финансирование на столь глобальный проект найти было невозможно. В картине есть ретроспекция, воспоминания, мир глазами детства и детство глазами взрослых. Время реальное и время линейное. А еще – вечность, зарождение жизни, ее скитания по лабиринтам земных дорог, попытка осознать горькие уроки, позднее раскаяние и снова погружение в тайну. Это кино сделано по принципу дикорастущего древа, в нем много ассоциативных образов, музыки, звуков, умных закадровых комментариев – полотно масштаба симфонии. Терренс Малик сделал все, чтобы по-прежнему оставаться легендой.

Нури Джейлан и братья Дарденн: Гран-при на троих

Очевидно, что почтенный председатель жюри Роберт Де Ниро, в списке лучших ролей которого гангстерские драмы стоят на первых местах, не мог пройти мимо этого фильма. Он проявил похвальную широту души, отдав серебро внежанровому эпосу турецкого режиссера Нури Бильге Джейлана с таким ностальгическим названием «Однажды в Анатолии».

Вообще Джейлана часто называют вторым Антониони. И одно их точно сближает – упорное нарушение всех канонов повествования и монтажа. Фильм рассказывает о поисках, опознании и вскрытии трупа, зарытого собутыльниками жертвы после случайного убийства. Виртуозная по форме и провокационная по содержанию, картина задает острые нравственные вопросы: кто имеет право судить ближнего – прокурор, доктор или комиссар полиции?

Новый фильм Дарденнов «Мальчик с велосипедом» тоже не остался без призов. Отличие тандема братьев-бельгийцев от их американских собратьев по ремеслу Коэнов заключается, например, в том, что их фильмы не развлекательны, хотя и увлекательны, и не назидательны, хотя глубоко моральны. В центре картины – 11-летний Сирил, которого отец сдал в детский дом. Мальчик одержим идеей вернуть единственного родного человека, а заодно подаренный и отобранный велосипед. Но для режиссеров суть картины – нравственное перерождение, которое вместе с героями непременно должен пережить зритель. В 2000 году Канны уже аплодировали Дарденнам – картина «Розетта», революционный, бунтарский манифест, получила тогда главный приз. Через шесть лет «Золотую пальмовую ветвь» отдали фильму «Дитя». Сегодня бельгийцы превратились в классиков, а их простейшие истории стали почти притчами.

Жан Дюжарден – «лучший актер»

Каждый год в каннский конкурс включают несколько французских картин – таково незыблемое правило хозяев фестиваля. В 2011-м к трем ранее заявленным во внеконкурсную программу буквально в последний момент присоединился «Артист» Мишеля Азанавичюса. Все поначалу недоумевали: как этот режиссер легкомысленных и глупых боевиков про агента 117 сможет соперничать с авторским стилем Альмодовара, фон Триера или братьев Дарденн. Тем не менее смог – премьеру встретили овациями.

«Артист» в чем-то продолжил тональность, заданную Вуди Алленом его внеконкурсной ностальгической ретрокартиной «Полночь в Париже». Черно-белый фильм Азанавичюса сделан в эстетике немого кино и рассказывает о его конце, ностальгия по уходящему становится основной интригой мелодраматического сюжета. Главный герой Джордж Валентайн – соблазнитель дам, в цилиндре и во фраке, с тонкими усиками и неотразимой улыбкой – не кто иной, как Жан Дюжарден, тот самый агент 117. Он отбивает чечетку, гримасничает со своей собачкой, манерничает с публикой и, кажется, вот-вот перейдет грань жанра, но, наверное, как никто другой чувствует его рамки. К финалу игра актера поднимается едва ли не до чаплинских высот, и поэтому сомнений нет – приз жюри достался ему по праву.

Кирстен Данст – «лучшая актриса»

Настоящей сенсацией стало присуждение актерской «Золотой пальмовой ветви» Кирстен Данст, чья работа в «Меланхолии» была для многих сильнейшим художественным потрясением. Казалось, что после исключения Ларса фон Триера из списка участников фестиваля судьба картины предрешена. В нее не верил никто, потому и сама Данст чуть не плакала от волнения, но все-таки нашла в себе силы поблагодарить со сцены своего режиссера. Зал приветствовал это решение жюри стоя.

Меланхолия – название гигантской планеты, которая последние тысячелетия скрывалась за Солнцем, но вдруг изменила орбиту и теперь несется к Земле, чтобы ее раздавить. Картины космической катастрофы – они же сны главной героини – экспозиция фильма. Дальше  все будет катиться к этому провидческому финалу. Конец Земли и человечества близок, его дыхание совсем рядом.

В фильме большую часть времени занимает масштабная сцена роскошной свадьбы в гигантском замке на живописном морском берегу. И с каждым кадром для героини фильма этот ритуал становится все более безжизненным и невыносимым. Предчувствуя катастрофу каждой клеточкой своего тела, она пытается сосредоточиться на подлинных ценностях жизни. Но не обнаруживает их ни в ком и нигде. Их нет ни в признаниях в вечной любви, ни в белом платье с вуалью, ни в слезах родни, ни в танце новобрачных. А к Земле несется Меланхолия – и в этом факте Жюстина находит не только истину, но даже подобие счастья. Она призывает Меланхолию, отдаваясь холодной безжалостной планете, как в акте любви. На протяжении всего действа в фильме не умолкает увертюра к «Тристану и Изольде» Вагнера, любимого композитора фон Триера. И слушая ее бесконечные повторения, понимаешь, почему Пруст называл эту оперу величайшим произведением искусства.

Аки Каурисмяки и Паоло Соррентино – защита диплома

Из предполагаемых фаворитов без высших поощрений остались только «Гавр» Аки Каурисмяки и «Должно быть, это здесь» Паоло Соррентино. Эти фильмы явно еще ждут награды, профессиональное и зрительское признание, а также другие фестивали. Впрочем, и в Каннах о них не забыли. Первой картине свой приз отдало жюри критиков ФИПРЕССИ, а второй – экуменическое жюри.

Марсель Маркс и его жена Арлетти живут поблизости от гаврского порта в крошечном домике. Он – чистильщик обуви, она – домохозяйка. На их бедные головы сваливается куча проблем: Арлетти попадает в больницу, Марсель прячет от властей мальчишку-африканца, мечтающего переправиться через Ла-Манш в Лондон, где работает его мать. Но все же атмосфера в Гавре не столь безнадежна. Соседи по кварталу поддерживают Марселя деньгами, едой и советами, каждый готов укрыть у себя молчаливого негритенка. Даже полицейский инспектор по фамилии Моне, выслеживающий беглеца, неожиданно оказывается достойной личностью – недаром носит шляпу и пьет кальвадос. «Гавр» – фильм о доброте, отзывчивости, простом человеческом участии. И хотя зло в картине не побеждено, идеалистический пульс веры, надежды и любви бьется в ней неустанно. Безымянным и единственным злодеем фильма остается филер и стукач, роль которого Каурисмяки дал Жан-Пьеру Лео. Но даже козни его персонажа не способны одержать победу в этом сказочно-туманном Гавре.

«Должно быть, это здесь» Паоло Соррентино – роман воспитания о меланхоличной рок-звезде, разыскивающей нацистского преступника. Главный герой фильма Шейен – рок-идол былых лет, давным-давно ушедший из профессии и ведущий тихую жизнь на доходы с продаж своих старых альбомов в просторном замке в Ирландии. Его существование было предсказуемо и однообразно до тех пор, пока он не поехал в Америку на похороны собственного отца и не узнал, что тот всю жизнь искал и не смог найти одного человека – нациста, бывшего надзирателя Освенцима. Преступник скрывается в Штатах, и Шейен отправляется на его поиски. Но 50-летний рок-герой оказывается безнадежным подростком, застрявшим в своем безвременном ретроградстве. Найдя и наказав нациста, пусть и без должной жажды отмщения, он наконец-то делает что-то осмысленное, соединившись хотя бы на миг с реальным временем, историей, судьбой человечества.

Йосеф Седар – «сценарий», Николас Рефна – «режиссура»

За сценарий в Каннах наградили «Сноску» израильтянина Йосефа Седара. Еврейская тема снова востребована на конкурсе. На этот раз – без провокационных выпадов, политкорректных намеков и призывов к отмщению. Это действительно остроумная картина о соперничестве двух профессоров-талмудистов – отца и сына – за самый престижный приз в стране.

Не уехал без наград и датчанин-авангардист Николас Рефна. Его «Драйв», очередной американский опыт датского специалиста по жанровому кино, был награжден за лучшую режиссуру. И режиссура в этом остросюжетном триллере о голливудском каскадере, подрабатывающем по ночам водителем грабителей банков, действительно безупречна. Но главное даже не это. И герой, и интрига напоминают о «Таксисте» Мартина Скорсезе, благодаря которому когда-то и прославился Роберт Де Ниро. И вот здесь уже точно  он не мог промолчать. Тем более что «Таксиста» также награждали в Каннах, причем «Золотой пальмовой ветвью».