Для каждой модели из этого набора было изготовлено по два циферблата. В общей сложности работа над ними заняла более семи лет. Каждый символический пейзаж – снегопад со снежинками, весенние цветы и полная луна с плывущими облаками – создает гармоничную основу для часовой и минутной стрелок, которые приводятся в движение ультратонким калибром 1003. Его скелетонированное исполнение позволяет еще глубже погрузиться в процесс созерцания. В историческом наследии тонкого часового дела калибр 1003 возведен в ранг эталона. Он отмечен Женевским клеймом – высшим знаком качества и соответствия подлинным традициям швейцарского часового ремесла. Его толщина составляет всего 1,64 мм, и это самый тонкий механизм с ручным подзаводом в мире. Он полностью спроектирован и собран в мастерских Vacheron Constantin. Прозрачные сапфировые крышки на обеих сторонах корпуса позволяют любоваться исключительной отделкой калибра. На всех стадиях, включая снятие фасок, микрозернение и гравировку, она выполняется строго вручную.

Hanami – весенние цветы

“Неужели хоть один человек скажет, что цветы вишни ему примелькались, потому что они распускаются каждый год?*”

Традиция ханами (hanami) – любование цветением весенних деревьев – установилась в Японии еще в VIII веке. И это не просто красивый обычай, но краеугольный принцип японской философии, культуры и эстетики, объединяющий красоту и исчезновение. Нежно-розовая сакура – не только символ чистоты и весеннего обновления природы. Ее блистательное, но короткое цветение олицетворяет быстротечность жизни, мимолетность прекрасного. Обычно цветение вишневых деревьев ассоциируется также с образом плакучей ивы, розово-зеленые полутона которой дополняют общую прелестно-трогательную цветовую гармонию.

Циферблат на лицевой стороне модели Hanami украшают изображения распустившихся цветов, обратная же сторона погружена в шелест ивовых листьев, трепетание которых подчеркивает утонченность всей композиции. Традиционный японский мостик, перекинутый через водоем, дополняет пейзаж, погружая его в состояние полного, отрешенного спокойствия.

Tsukimi –  осеннее полнолуние

“До чего красиво, когда тонкое сквозистое облако проплывает мимо ослепительно сияющей луны!*”

Ранней осенью, в середине сентября, когда заканчивается сбор урожая, японцы любуются полной луной. Считается, что именно в это время она наиболее прекрасна. Праздник цукими (tsukimi) пришел в страну из Китая (как и многие обычаи и традиции), но давно стал сугубо японским. Дома в Японии даже оборудовали специальной террасой для созерцания полнотелого небесного светила.

На циферблате модели Tsukimi полную луну сопровождают облака в мягких туманно-серых тонах, которые плывут по черному лакированному небосводу, создавая обманчивый тромплей. С оборотной стороны часы украшены изображением японского клена, которому осень подарила ярко-красное облачение. Там же начерчены ритуальные врата тории. Устанавливаемые на входе в синтоистские кумирни, они призваны отделить священную территорию духов от грешного земного мира, обозначить вход в другой, потусторон­ний мир.

Yukimi – зимний снегопад

“Как это прекрасно, когда снег не ляжет за ночь высокими буграми, но лишь припорошит землю тонким слоем!*”

Смотрение на снег – третья форма созерцания природы, которая составляет основу японской ментальности. Ханами, цукими и юкими (yukimi) – три самых прекрасных пейзажа, нашедших отражение и в поэзии, и в изобразительном искусстве. Чтобы насладиться видом падающего снега, посмотреть на деревья, припорошенные мягкими, пушистыми хлопьями, японцы отправляются кататься на лодках. А еще они пытаются защитить хрупкие ветви от тяжелого мокрого снега, возводя вокруг них специальные конические конструкции из веревок и бамбука – юки-дзури.
Модель Yukimi рассказывает именно об этом обычае. На лицевой стороне изображены снежинки, парящие в черном лакированном небе. Причудливая по форме юки-дзури расположилась на оборотной стороне. Легкость и элегантность ее геометрии подчеркивается использованием золотой пудры и техники maki-e. Иногда в ночное время юки-дзури подсвечиваются, и тогда их золотой блеск превращает все вокруг в заснеженный Эдем. 

* Сэй Сенагон. «Записки у изголовья».