Первый вопрос у меня прагматичный – почему Zenith? Какое значение имеет время на высоте свыше 20 тысячи метров и на скорости более 500 км/ч?

Время играло важную роль на протяжении всей моей миссии и подготовки к ней. Почти постоянно счет шел на секунды, тренировался ли я, чтобы выйти из капсулы, или мы надували огромный баллон в маленькое окошко-отверстие при спокойной и безветренной погоде. Во время прыжка у меня, например, был ограниченный запас кислорода. И мне требовалось вернуться к атмосфере, где есть воздух, в течение 10 минут. Часы для меня – нечто большее, чем просто удобство, это действительно важный инструмент в моей деятельности. Модель Stratos имеет наиболее точный в мире автоматический хронограф – El Primero. И его функция Striking 10^th великолепна, так как помогает рассчитать время до 1/10 секунды, у часов также есть «обратный ход», с помощью которого можно обновить показатели в одно нажатие кнопки. Это очень эффективно для работы, которую мы делаем. Я всегда придерживаюсь самых высоких стандартов. Развивая свои навыки и переходя на новый уровень от проекта к проекту, всегда устанавливаю для себя завышенные цели. И знаю, Zenith придерживается такого же подхода. Страсть этого бренда к качеству и превосходству соответствует моим собственному мироощущению, а новаторский дух марки полностью соответствует тому, что я делаю в проекте Red Bull Stratos.

Как долго длится подготовка к очередному прыжку? Сколько человек работают над проектом? Как обеспечивается безопасность?

Подготовка – огромная часть проекта и необходимое условие его успеха. Я сделал восемь тренировочных забегов в камере с вакуумом и три забега в тепловой, тоже с вакуумом, где имитируются низкое содержание кислорода, низкое давление и температура окружающей среды в стратосфере. Бесчисленное количество раз я прыгал с высоты 9144 метров и более низких дистанций, чтобы привыкнуть к прыжкам с парашютом в скафандре. Также много часов было потрачено на обучение в вертикальной аэродинамической трубе и на прыжки с «тарзанки» с высокого крана, причем в это время я уже был облачен в костюм, чтобы отточить мои действия, когда необходимо будет шагнуть наружу, в самую бездну, из капсулы.

Директор нашей миссии Энди Уолш и его команда готовили меня морально и физически – подробно тестировала мои умственные и телесные способности, разработав специальную ежедневную программу тренировок. Конечно, я подробно изучил все технические аспекты миссии. В принципе важно понимать, как все работает, самому досконально знать каждую инструкцию и процедуру, чтобы быстро и адекватно реагировать в любых возможных чрезвычайных ситуациях.

И наконец, наиболее важными вехами на подготовительном этапе стали два прыжка из стратосферы в начале этого года: один – с 21 828 метров в марте с максимальной скоростью 586,92 км/ч, а другой – с 29 610 метров в июле с максимальной скоростью 864 км /ч.

С представителями каких отраслей вы должны были сотрудничать для реализации ваших замыслов? Так, например, скафандр был изготовлен специалистами из космической промышленности.

Да, совершенно верно, в составе проекта были собраны ведущие умы из самых разных областей и прежде всего аэрокосмической медицины и инженерии. Именно они занимались разработкой и совершенствованием скафандра, а также конструированием капсулы, постройкой аэростата. В команде у меня был наставник – Джозеф Киттингер, полковник ВВС США в отставке. В свое время он прыгнул с высоты 31 333 метра. До меня этот рекорд никому не удавалось побить. Сотрудничать с таким человеком стало для меня большой честью.

С 16 лет, с первого парашютного прыжка, ваша жизнь тесно связана с экстримом. Как часто в повседневной жизни вам необходимы навыки, полученные в беспрецедентных полетах? Или ваша личная жизнь – это покой и отсутствие даже намека на адреналин?

Вы совершенно правы – моя жизнь тесно связана с экстримом. Но отдыхая, я провожу время не слишком экстремально, просто активно. Моя большая страсть – вертолеты, вот на них и летаю в свободное время. Привык быть в хорошей физической форме – этого не отнять.

Ваша подруга разделяет вашу страсть? Планируете ли вы какие-то совместные проекты? Это могло бы быть очень романтичным.

Моя подруга Николь также связана со спортом, в прошлом она гимнастка, а сейчас работает с детьми, тренирует их. Конечно, она очень волнуется за меня. Кроме того, подготовка к прыжку не позволяла нам видеться так часто, как хотелось бы. Но совместных проектов мы не планируем, все, что я могу, – это рисковать только моей жизнью, не своих близких.

Расширяя раз за разом границы человеческих возможностей, вы устанавливаете новые рекорды. Кем вы себя ощущаете в большей степени – первооткрывателем, ученым, экспериментатором, может быть, авантюристом в хорошем смысле этого слова?

Я всегда хотел быть первым, и то, чем я занимаюсь сейчас, никто никогда раньше не делал. Но помимо личного удовлетворения есть и практическая сторона: если данные, которые мы собираем, помогут подтвердить, что человек сможет выжить на большой высоте и высокой скорости без трагических последствий, мы предоставим чрезвычайно важную информацию для исследователей, ученых, которые работают над безопасностью для членов космических экипажей и их пассажиров. Особенно в возможных ситуациях катапультирования.

Какие цели вы ставите перед собой в ближайшем будущем? Что помимо невероятных прыжков вас интересует в жизни?

Завершение этого проекта означает, что та цель, которую я ставил себе в прыжках с парашютом, достигнута и можно переходить к следующему этапу. Как я уже сказал, еще одна моя большая страсть – вертолеты. Я уже получил лицензию на управление этим транспортным средством в Австрии и США, а также у меня есть коммерческая лицензия, действительная во всей Европе. Надеюсь быть полезным людям – использовать и развитие свои навыки, например, в борьбе с лесными пожарами, в поисково-спасательных операциях в горах или пилотируя вертолеты на съемках кинофильмов.