Когда и как вы пришли в часовое дело?

Я оказался там довольно поздно. Получив степень магистра на механико-машиностроительном факультете в Политехническом университете, поступил в аспирантуру на кафедру компьютерных технологий в машиностроении. Но с наукой не сложилось, в том числе и по экономическим соображениям. Надо было искать работу, впрочем, к этому времени я уже успел потрудиться на старших курсах в большом конструкторском бюро по оборонной тематике, то есть опыт конструкторской работы у меня имелся. Так я встретился в 2007 году с Константином Чайкиным, который как раз искал себе в компанию конструктора. Будучи инженером-механиком, разобраться в базовых принципах часовых механизмов оказалось несложно, а при наличии хороших навыков работы в CAD-системах мне удалось довольно быстро поставить конструкторский отдел на нужные рельсы. Через три недели после моего прихода в компанию Константин решил расстаться с работавшими там до меня конструкторами, а позже я привлек к работе своего однокурсника по Политеху, с которым мы сегодня и составляем костяк разработчиков в компании Konstantin Chaykin.

С чего начинает свой путь часовщик в России: где вы брали книги, инструменты и оборудование?

С чего начинает обычный часовщик, не знаю, скажу за себя. Первые пять лет работы в компании (пока она не переехала в Москву и мы не начали трудиться удаленно) я занимался исключительно теорией (как и положено конструктору): развитием идеи, созданием твердотельной модели, полностью описывающей будущую конструкцию, выполнением чертежей и всей необходимой документации на изделие. Конечно, я мог зайти в кабинет сборки, открутить пару винтиков, проанализировать прототип, но особо к деятельности руками не тянуло, вся работа была за компьютером. Это пришло уже потом, как хобби, возможность отвлечься от монитора. Вначале принялся собирать и разбирать старинные механизмы, выясняя причины поломки, пытаясь их починить и восстановить утерянные или сломанные детали. Но такой ремонт довольно быстро наскучил, ведь в случае успеха ты, приложив множество усилий, все равно получаешь то, что уже было когда-то сделано. Тогда я и пришел к мысли, что надо делать часы самому. Опыт конструкторской работы является моей сильной стороной, что помогает преодолевать проблемы, вызванные недостатком базовых навыков часового мастера. Инструменты и оборудование находил и покупал постепенно, в основном б/у: осколки советского часпрома, китайский токарный станок, относительно недорогие (до падения курса) наборы инструментов и часовых приспособлений из США на интернет-аукционах. Многие приспособления делал сам. Некоторые детали помогли сконструировать друзья, имеющие специальное оборудование.

Расскажите о своем участии в конкурсе Young Talent Competition и конкурсной модели настольных часов с трехосным турбийоном. Почему ваш выбор пал на это усложнение? Планируете ли сделать турбийон своим фирменным знаком?

Эти часы я задумал и начал над ними работать еще до того, как узнал про конкурс. Думал, какое усложнение выбрать для дебюта под своим именем в часовом мире: обычный турбийон и настольный вечник уже были реализованы для Константина Чайкина, настольных часов с боем, репетиров с музыкальным сопровождением существует огромное множество, а вот настольных трехосных турбийонов сделано немного, к тому же это усложнение само по себе очень эффектно. Да и в России его еще никто не создавал, и этот факт добавил здорового азарта. Когда я узнал про конкурс, часы находились уже на завершающей стадии, так что просто чуть ускорился и как раз успел к окончанию подачи заявок. Замыкаться на турбийоне, конечно же, не буду, как и делать его фирменным знаком – это просто усложнение, хотя и одно из самых зрелищных.

Как и куда вы планируете развивать свой бренд? Будет ли это компания, ателье или хочется поработать на большую, известную марку?

Собственно, в качестве конструктора я продолжаю сотрудничество с компанией Konstantin Chaykin, и сейчас в разработке находятся интересные проекты. Но изначально их идеи принадлежат Константину. А ведь за эти годы накопилось множество своих, поэтому в перспективе, конечно же, хотелось бы развить свой бренд, выработать стиль, приобрести узнаваемость в часовом мире не только по названию, но и просто по часам, как можно узнать почти каждого из членов AHCI по их творениям, не читая имя на модели.

Как оценивают российских часовщиков западные коллеги? В чем наши преимущества и в чем недостатки?

Ввиду малого представительства российских часовщиков на международной арене сказать про общую оценку затруднительно. Во время церемонии награждения конкурса и в течение всей выставки мне очень понравилось отношение ко мне в AHCI. Маститые часовщики с мировыми именами с интересом рассматривали мои часы, рассказывали про свои, стремились поделиться опытом и отвечали на любые вопросы – царила атмосфера открытости и дружелюбия. К недостаткам, наверное, можно отнести отсутствие в России профильных обучающих учреждений для часовщиков, которые преподавали бы не просто азы (как собрать разобрать механизм, провести элементарный сервис), а давали бы более глубокие знания. А пока нам приходится добывать эти знания самим, отчего путь к вершинам мастерства становится более тернистым и долгим. Преимущества же, наверное, у каждого возможны свои, и общей закономерности нет.

Какие планы на ближайшее будущее?

Конечно же, делать новые часы, тем более что интересных идей накоплено немало.