Расскажите немного о себе и о том, как получилось, что вы связали свою жизнь с брендом Panerai?

О, если я начну говорить о себе, вам придется сидеть здесь очень долго. Вы же видите, что я далеко не молод. Что касается моего профессионального опыта, то помощники могут выслать вам краткое резюме. Скажу лишь, я более 25 лет работаю на Richemont Luxury Group. И когда компания решила приобрести Panerai, я возглавил этот бренд. Вот почему я здесь перед вами. Все просто.

Сколько моделей было у Panerai в самом начале и сколько компания производит сейчас?

Мы начали с выпуска всего одной модели. Luminor Marina – и баста. У нас не было бренда, и большинство людей очень слабо представляли себе, что за часы мы делаем. Они не обладали хорошим механизмом, не имели каких-то интересных усложнений. Абсолютная tabula rasa. На такой «чистой доске» мы и стали писать новую историю Panerai. Скажу, что это был достойный вызов для амбициозного человека, а точнее для целой группы. Мы задумались, что бы такое сотворить с этим простеньким прибором для измерения времени. Родилось несколько концептов, потом появились сами часы, и колесо закрутилось. Сейчас может показаться, что мы производим множество разных моделей, но на самом деле у Panerai всего два направления – Luminor и Radiomir. Это главное, что нужно понимать. Но если детально рассматривать бренд, то, включая лимитированные серии, у нас есть около 55 различных модификаций хронометров. Panerai развивается не горизонтально, а вертикально: две базовые модели получают всевозможные надстройки и функции, которыми и отличаются друг от друга.

Наверное, было сложно сделать из никому не известной итальянской марки мощный международный бренд?

На самом деле все незамысловато. Во-первых, у этой марки была замечательная история. Во-вторых, те же итальянцы создали отличный дизайнерский концепт, оказавшийся невероятно жизнеспособным, а швейцарцы несколько осовременили его и добавили превосходную механику. В этой синергии и родились новые Panerai. Меня иногда спрашивают, не хотим ли мы перенести производство в Италию. Я всегда отвечаю на этот вопрос одинаково: «Это невозможно». Родина Данте и Микеланд­жело не столь сильна в часовом деле, как Швейцария. Переместившись во Флоренцию, мы окажемся оторванными от наших поставщиков и всех других участников этого сложнейшего процесса. Цена часов возрастет как минимум вдвое.

Сильно ли вы переработали дизайн Panerai?

Мы сделали их менее военными и более роскошными. Я считаю, что постоянный дизайн Panerai – это их главное достоинство. Но дизайнеры могут со мной не согласиться. Они страдают из-за того, что невозможно кардинально изменить внешний вид этих часов. Но такова политика компании, мы не собираемся изобретать велосипед. Невозможно заново создать то, что уже существует. Кроме того, особенность Panerai в том, что они весьма выгодно смотрятся даже без массы всевозможных усложнений. Их чистый дизайн – главная тому причина. Мои любимые часы – самые простые. Но это совсем не значит, что мы отрицаем турбийоны или еще что-то. Время от времени компания представляет публике свои разработки в этой области, дабы показать людям, что наш бренд напрямую связан с высоким часовым искусством.

И, наверно, именно из-за этого дизайна Richemont Luxury Group купила Panerai? Расскажите, как это случилось.

Все произошло довольно забавно. Можно назвать это историей любви. В 1993 году Сильвестр Сталлоне приехал в Рим на съемки фильма «Дневной свет» Роба Коэна. Он увидел в городе часы Panerai, и они поразили его до глубины души. Актер заказал аж 200 моделей! То были хронографы, сделанные специально для него, – Сталлоне собирался дарить их своим друзьям. Он захотел, чтобы на них выгравировали его личную подпись и прозвище Slytech. Один из таких экземпляров попал в руки владельцу Richemont Luxury Group Йохану Руперту, и он тоже влюбился в Panerai. Мистер Руперт заявил: «Я хочу этот бренд!» И мы его купили.

Сейчас бренд Panerai как-то связан с военными? Или это секретная информация?

В плане производства у нас нет никаких отношений с военными. Наши часы им не нужны как минимум потому, что они пользуются электронными – более дешевыми и многофункциональными.

Зато вы связаны с Ferrari. Как началось ваше сотрудничество?

Люди из Ferrari очень хотели, чтобы кто-то делал для них часы. Естественно, самой лучшей компанией им показались мы. Эксклюзивные машины и эксклюзивные хронометры. Ферраристы и панеристы. У нас много общего, поэтому мы стали сотрудничать. Это очень полезно для бизнеса.

Ну и несколько «дежурных» вопросов. Сколько часов вы производите в год?

Это секрет.

А модели на заказ делаете?

Нет. Хотя лучше сказать, что очень редко.

Не хотите ли сделать что-то специально для России?Собираемся впоследствии, но главная задача – максимально усилить наш бренд в вашей стране, а уже потом мы что-нибудь придумаем. Но будьте уверены – мы работаем в этом направлении. W