1.    НАЧАЛО

В 1947 году известный французский актер и режиссер Жан Вилар впервые организовал в Авиньоне «Неделю драматического искусства» и, вдохновившись ее успехом, задумался о ежегодном фестивале. Он мечтал о создании нового театра, более демократичного, свободного, доступного всем слоям населения (даже сейчас организаторы Авиньонского смотра, памятуя о его заветах, не поднимают цены на билеты выше 40 евро) и появлении другого зрителя – умного, современного, обладающего прогрессивными взглядами и устойчивой психикой, способной «переварить» любые эксперименты. Вилар был в чем-то близок постмодернистам, несущим элитарное искусство в массы. Он мечтал «обновить театр… открыть искусству свежий воздух, чтобы оно не задохнулось в салонах и подвалах; воссоединить архитектуру с драмой». Именно с того времени фестиваль проводится под открытым небом, а спектакли играются в естественных декорациях (и нередко потом оказываются непредставимыми без них и больше нигде не показываются).

Вилар пригласил на фестиваль и в свою труппу Национального народного театра молодых Жерара Филиппа и Марию Казарес, блиставшую в «Орфее» Жана Кокто, решительно снизил цены на билеты, тщательно выстроил репертуар, в котором, помимо французской классики, оказались спектакли по Клейсту, Бюхнеру и Брехту, и привлек к участию в постановках лучших художников и композиторов. В тот момент Франция переживала духовный и интеллектуальный подъем, и Авиньонский театральный фестиваль стал его отражением. Жан Вилар пробыл на посту руководителя аж до 1971 года.

2.    ЛАБОРАТОРИЯ ПРЕМЬЕР

Сейчас Авиньонский фестиваль – масштабный театральный форум, который профессионалы в сфере искусства рассматривают в качестве открытой творческой лаборатории. Сюда стремятся актуальные режиссеры из разных стран, здесь рождаются новые тренды и формируется театральный процесс. Обнаруженные находки впоследствии тиражируются по всему миру. Нередко то, что дома кажется ультрасовременным, на Авиньонском фестивале уже не вписывается в формат. Официальная программа фестиваля включает около 40 представлений, неофициальная – более 300, а еще есть выставки, лекции, публичные дискуссии и круглые столы на тему театра и культурной политики, встречи с актерами, читки пьес и сценариев. Здесь нет единой генеральной линии, которой все обязаны придерживаться, среди участников попадаются  люди противоположных взглядов и убеждений: политизированные и не очень, циники и мечтатели, сатирики и философы, мизантропы и альтруисты – 3500 профессионалов в сфере исполнительского искусства ежегодно.

Во времена правления Вилара фестиваль был национальным, но после 1971 года наметился курс на интернализацию, и в средневековый Авиньон потянулись деятели искусств со всего мира. В результате чего проведение фестиваля приносит городу прибыль до 25 млн евро в год.  

3.    КАРНАВАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

Помимо высокохудожественной, прошедшей строгий отбор и утвержденной экспертами официальной программы, в Авиньоне есть еще и так называемая программа OFF: десятки театральных компаний устраивают гастроли за свой счет, надеясь на выручку от продажи билетов, приобретение статуса «участника Авиньонского фестиваля» и признание публики. Тут уже качества никто не гарантирует, и зрители выбирают спектакли на свой страх и риск – поддавшись уговорам зазывал или собственному любопытству. Но именно благодаря присутствию огромного количества разношерстых, никому не известных, наглых и назойливых, безбашенных и талантливых артистов неофициальной программы Авиньон на три недели фестиваля преображается, словно Венеция во время карнавала, и становится таким притягательным для туристов. Стены домов невозможно рассмотреть из-за наклеенных друг на друга афиш, по улицам бродят ряженые, кукольники  и мимы, по бульварам колесят «музыкальные тележки» – такой атмосферы больше нет нигде, и изумленная публика тоже становится частью этого театрального маскарада.

Авиньонский фестиваль всегда подчеркивал свою демократичность и независимость – у него нет ни спонсоров, ни рейтингов, ни премий. И даже сам арт-директор Оливье Пи разъезжает по городу в белой рубашке на велосипеде – обаятелен, прост и доступен для каждого.

4.    ПОД ОТКРЫТЫМ НЕБОМ

«Воссоединение архитектуры с драмой» Жан Вилар понимал буквально, и спектакли предложил играть в огромном дворе Папского дворца, который и сейчас остается главной сценой Авиньонского фестиваля. Римская католическая церковь обосновалась на юге Франции в начале XIV века, и здесь правили семь законных понтификов – так называемое Авиньонское пленение пап с 1309-го по 1378 год. Все это время Папский дворец достраивали, и теперь это самое большое готическое сооружение Европы. Многие спектакли, которые были показаны в этих стенах, без них и непредставимы.

Всего у Авиньонского фестиваля около 20 различных площадок: это и двор Монастыря кармелитов; и карьер Бульбон – заброшенная каменоломня в горах, в 15 километрах от города, где Питер Брук впервые показал свою восьмичасовую «Махабхарату», завершившуюся настоящим восходом солнца; и Монастырь Святого Людовика, где находится штаб-квартира фестиваля, и Дом Жана Вилара, и Церковь целестинцев, ставшая естественной декорацией для картины «Рай» из «Божественной комедии» Ромео Кастеллуччи. Фото затопленного храма, посреди которого стоит обгоревший рояль, облетело все театральные издания мира. А лет 15 назад Генриетта Яновская показывала здесь «Грозу», и стремление ввысь, к Богу религиозной Катерины, сожалеющей о том, что люди не летают так, как птицы, становилось понятным, а спектакль приобретал иное измерение и масштаб.

5.    МАССОВЫЕ БЕСПОРЯДКИ

История фестиваля отнюдь не безоблачна – несколько раз за всю историю он был под угрозой срыва. В мятежном 1968 году в Авиньон съехалась бунтующая молодежь со всей Франции. Студенты выгнали из театра великого мима Жана-Луи Барро, чуть не довели Жана Вилара до инфаркта голословными обвинениями и сорвали спектакль Мориса Бежара, высыпав на сцену прямо во время представления. При этом в программе фестиваля были и бунтари Годар с Трюффо, и спектакли культового американского Living Theatre.

Второй большой скандал случился в 2003-м, когда работники французских театров взбунтовались против проведенной правительством реформы заработной платы. Директор фестиваля Бернар Фэвр д'Арсье поддержал бастующих и лично попытался урегулировать конфликт с Министерством культуры. Государство на уступки не пошло, смотр отменили, а директор лишился поста. Во время пресс-конференции у Бернара Фэвр д'Арсье дрожал голос, и его слушатели плакали. А Авиньон опять понес убытки в 2014-м, когда новый законопроект подтвердил условия трудовых соглашений 2003 года. По Франции прокатилась волна протестов: в Ля Рошели, Арле, Марселе, Экс-ан-Провансе, Монпелье. Однако Оливье Пи, который как раз тогда принял бразды правления смотром, хотя и пожертвовал шестью спектаклями первой недели, отменять его целиком отказался.

6.    ТАНЦУЮЩИЕ С СИНДРОМОМ ДАУНА И ЧЕМПИОНАТ ПО МАСТУРБАЦИИ

Публика Авиньонского фестиваля вынослива, образованна и не слишком агрессивна: никто доносов в министерство культуры не строчит и свиных голов к воротам театра не подкладывает. Крики «бу» и демонстративные уходы – довольно цивилизованное  выражение недовольства. А провоцируют зрителей часто: то Томас Остермайер заставляет своего одутловатого Гамлета с пивным животом источать ругательства и есть землю; то Оливье Пи выпустит на сцену вонючий мотоцикл, Корделию в балетной пачке, с заклеенным черным пластырем ртом, голого Лира и Глостера, которому выковыряли глаза столовой ложкой; то Анхелика Лидделл покажет женщин, режущих коленки лезвием; то Жером Бель поставит балет на людей с синдромом Дауна, вызывая публику на неудобный разговор, то Ален Платель устроит трансвеститское кабаре с пожилыми мужчинами в дамских нарядах, исследуя особенности сексуальной идентичности, то Ян Фабр в «Оргии толерантности» проверит зрителей на прочность с помощью физиологически достоверного и удручающе долгого чемпионата по мастурбации. Режиссеры Авиньонского фестиваля не стесняются поднимать тяжелые темы, изучать под лупой фобии и перверсии и выворачивать наизнанку европейские ценности.

7.    ГЛАВНЫЕ ИМЕНА

По хедлайнерам Авиньонского фестиваля можно изучать историю европейского и мирового театра. В 1960-х здесь шли спектакли Жана Вилара, в которых блистали Жерар Филипп и Мария Казарес, и прогрессивные опусы молодых режиссеров, созданные под влиянием французской новой волны. В 1967-м Морис Бежар, перевернувший наше представление о классическом балете, показал в Авиньоне «Мессу для нынешних дней». В середине 1970-х на первый план вышел американец Роберт Уилсон с его умением виртуозно тасовать разные стили и жанры и ошеломляющей визуальной образностью («Эйнштейн на берегу моря»). В 1980-м Джон Ноймайер всколыхнул общественность «богохульным» балетом «Страсти по Матфею» на музыку Баха, в котором вышел на сцену сам – и спасло его только безупречное филологическое образование, полученное в том числе и от священников ордена иезуитов. Пина Бауш привезла в Авиньон свои непонятные, абсурдные, революционные «Гвоздики», ставшие потрясением для публики. В 1988-м Люк Бонди ставил здесь любимого Шекспира, в «нулевых» Питер Брук открывал возможности карьера Бульбон, а Томас Остермайер превращал площадку величественного Папского дворца в заваленные мусором задворки мегаполиса («Войцек»), в 2010-м Кристоф Марталер вызывал религиозный экстаз с помощью обыкновенной сварки в «Папперлапапп» – саге об авиньонском «пленении пап», основанной на реальных событиях.  

8.    РУССКАЯ ТЕМА

Спектакли по русской классике – от Достоевского до Булгакова – появляются в афише Авиньонского фестиваля постоянно, а вот российских режиссеров на юге Франции не жалуют. «Русские сезоны» случились в Авиньоне лишь однажды: в 1997 году туда пригласили Петра Фоменко, Анатолия Васильева, Сергея Женовача, Евгения Каменьковича, Валерия Фокина, Каму Гинкаса, Ивана Поповски и Резо Габриадзе, чтобы составить свое представление о современном российском театре. «Прижился» на фестивале в качестве постоянного гостя только Анатолий Васильев. В 2006-м, когда из-за разногласий с мэром Москвы Юрием Лужковым его попросили освободить пост художественного директора «Школа драматического искусства», Васильев привез в Авиньон «Песнь 23-ю. Погребение Патрокла. Игры» и «Моцарта и Сальери», и больше уже в Россию не вернулся. Тем интереснее сейчас тот факт, что после почти десятилетнего отсутствия русских в Авиньоне туда уже второй год подряд едет Кирилл Серебренников. В 2015-м на смотре с большим успехом были показаны его «Идиоты» по сценарию одноименного фильма Ларса фон Триера, действие которого перенесено в современную Москву. А на нынешний, юбилейный, 70-й фестиваль создатель «Гоголь-центра» везет гоголевские «Мертвые души», где Чичикова играют американец Один Байрон и еврей Семен Штейнберг. Если один раз еще можно рассматривать как случайность, то два – уже тенденция, и это означает, что Серебренников «в обойме», и признан в качестве одного из лидеров европейского театрального авангарда.

9.    МОДА НА РЕСПЕКТАБЕЛЬНОСТЬ

Был в истории Авиньонского фестиваля и творческий кризис, не связанный с событиями «Красного Мая» или войнами за возможность жить на пособие 11 месяцев в году. После отставки Бернара Фэвр д'Арсье директорами стали Ортанс Аршамбо и Венсан Бодрийе, взявшие курс на невербальный и жестко социальный театр. В афише стало больше современного танца (Йозеф Надж, Ян Фабр), который и танцем-то не назовешь: провокации, пластические этюды на тему насилия, агрессии, апокалиптического состояния мира. Критики заговорили о том, что эксперименты с движением как таковым и электронная визуальность вытесняют театр слова и больших идей. Публика жаждала глубины и метафизики, а ей предлагали мрачные перформансы с катающимися по полу обнаженными телами. Директора, чутко отреагировав на недовольство, начали каждый год приглашать для формирования программы фестиваля новых худруков. Сначала это был немецкий театральный ньюсмейкер №1 Томас Остермайер, потом – актриса «большого стиля», прима Comédie-Française Валери Древиль и режиссер Ромео Кастеллуччи, поставангардный по духу, но не чуждающийся чувственности, эмоциональности и завораживающей красоты. Нынешний директор Оливье Пи афишу формирует самостоятельно, но также предпочитает радикальным пластическим экспериментам классическую выучку и осмысленную работу со словом. С его приходом в афише стало больше звезд (Изабель Юппер, Фанни Ардан, Ханна Шигула), и теперь респектабельность вытесняет с подмостков современное искусство.

10.    АВИНЬОНСКОМУ ФЕСТИВАЛЮ – 70!

В этом году самый престижный театральный фестиваль в мире отмечает 70-летний юбилей. В конце марта Оливье Пи выступил с программным заявлением («Как жить, когда политика то и дело доказывает свое вероломство?», «Когда революция невозможна, остается театр») и представил главные спектакли смотра, который пройдет в Авиньоне с 6 по 24 июля. Среди главных тем – политика, рост национализма, Ближний Восток и женщины-художницы. Откроется фестиваль сценической версией эпохальной «Гибели богов» Висконти в интерпретации бельгийского режиссера Иво ван Хове. Также в программе – сериал об истории Авиньонского фестиваля от итальянской бродячей труппы La Piccola Familia, 12-часовой марафон «2666» Жюльена Госселина, прославившегося своей постановкой «Элементарных частиц» Мишеля Уэльбека, «Карамазовы» Жана Беллорини, «Плот Медузы» Томаса Жолли, «Хроники убийства Рабина» Амоса Гитая с «музой Фасбиндера» Ханной Шигулой и известной актрисой-палестинкой, «Площадь героев», за которую Кристиан Люпа – национальный герой Польши – уже получил все возможные призы, новый спектакль Анхелики Лидделл и балет Сиди Лаби Шеркауи «Библия 7.16» и многое другое. Сам Оливье Пи работает над трагедией Эсхила «Прометей прикованный». Всего в официальной программе 26 драматических спектаклей, 7 танцевальных и 14 междисциплинарных. Французов и иностранцев – поровну. А символом фестиваля станет туринская лошадь (та самая, над страданиями которой, по легенде, плакал Ницше перед тем, как впасть в безумие), изображенная на афише художником Аделем Абдессемедом, которая то ли отбрыкивается от обидчиков, то ли преодолевает препятствие одним прыжком.