Всю предыдущую жизнь Валентин Ерофеев готовился стать юристом, продолжая тем самым семейную традицию: образование и первые годы работы в юридическом отделе нефтяной компании давали гарантию на успешную карьеру в будущем. Однако перед сдачей экзаменов в адвокатуру он резко поменял род деятельности, уволившись и полностью посвятив себя давней страсти. Было бы совершенно несправедливо не сказать, что в этом серьезном шаге жена полностью поддержала его, обеспечив необходимый уровень комфорта вокруг.

Из офиса в мастерскую

Конечно же, увлечение высокоточными часовыми механизмами началось не вдруг. Валентин рассказывает, что всегда старался изменить окружающие предметы под свой вкус – будь то подаренная ручка или пряжка ремня. Проблема с часами появилась как раз в момент подбора этого аксессуара к костюму, соответствующему образу успешного юриста. Удивительно, но на всем рынке Ерофеев не нашел той модели, которая удовлетворила бы его полностью. Так он начал переделывать уже готовые часы.

В отсутствие качественной литературы то и дело приходилось совершать ошибки, опытным путем находя верные решения. Помогли социальные сети и дружба с известными независимыми мастерами, которые всегда с удовольствием делятся своим опытом и знаниями. На самом деле мир независимых часовщиков отличается от мира больших брендов: тут нет жесткой конкуренции. Каждый занимается любимым делом. Когда покупатель приобретает продукцию мастера, это означает, что он полностью разделяет его эстетическую и инженерную философию. И платит за подлинную эксклюзивность, о которой так любят рассуждать гиганты индустрии, выпуская даже лимитированные серии тысячными тиражами. Качество приобретенных моделей гарантируется именем часовщика – все открыто и честно.

Имя на циферблате

Первые часы молодого мастера Ерофеева пали жертвой его же экспериментов, но полученный опыт пригодился в следующем проекте. К тому времени в обычной московской квартире стали появляться часовые инструменты: часть из них приобреталась у знакомых мастеров, другая же – у российских предприятий, бездарно канувших в небытие. Так в доме оказался даже станок Hauser, используемый для создания деталей и отверстий особой точности.

Конечно, нельзя сказать, что свой уровень Валентин Ерофеев сравнял с уровнем Томаса Прешера, Свена Андерсона или Константина Чайкина. Для производства часов он использует чужие механизмы. В ход идут чаще всего закупаемые на eBay старые надежные калибры, которые подвергаются доработке, финальной отделке и помещаются в корпуса, изготовленные уже самостоятельно. Таким же образом в домашнюю мастерскую попадают необходимое сырье и сопутствующие материалы.

Интересно, что первое время механизмы закупались в США, но их состояние всегда оставляло желать лучшего. Причина в том, что американские часовщики, занимающиеся сервисом, крайне небрежно обращаются с механизмами, эта черта роднит их с коллегами из бывшего СССР. Так стало ясно, что лишь калибры из Швейцарии и Германии, стран с высокой часовой культурой, могут использоваться в работе.

На циферблате моделей, которые Ерофеев сделал для себя, уже есть имя и фамилия автора. Конечно, с маркетинговой точки зрения такая длинная надпись нежелательна, но Валентин не собирается ее менять, настаивая именно на кириллическом начертании.

Собственный стиль

            Создавая собственный продукт нужно, иметь представление о том, в чем будет заключаться его преимущество и уникальные отличия от других производителей, выработать ряд принципиальных требований к дизайну и механике. Уже сейчас наметились четкие признаки, по которым в дальнейшем можно будет определить часы Валентина Ерофеева. А визуальная узнаваемость на пресыщенном часовом рынке – гарантия коммерческого успеха.

Прежде всего циферблаты его часов изготавливаются из натуральных материалов и тем самым избегают процесса окрашивания – такова четкая позиция Ерофеева: никакой краски, все должно быть естественным. Так, в своей однострелочной модели он использует сланец – материал, довольно сложный в обработке, но зато его яркая фактура наделяет часы особым характером и даже долговечностью (сланец не теряет своих качеств в течение долгого времени).

Материал для корпуса выбирается традиционный: сталь. Это объясняется сравнительной простотой обработки и доступностью. Ерофеев предпочитает крупные корпуса, так как это позволяет работать с большим вариантом калибров. Иногда приходится прибегать к переделке карманного механизма под наручные часы. Все недостающие детали, разумеется, изготавливаются дома под каждый конкретный случай.

Что касается функционала часов, то прежде всего он должен быть востребован и нести практический смысл. Хотя уже спроектирована модель с турбийоном – самым популярным, но и самым противоречивым усложнением. Подчас считается, что свою функцию борьбы с гравитационными силами и, как результат, повышения точности хода он не выполняет, забирая большую часть энергии заводных барабанов. Однако при правильной настройке, которая занимает немало времени, часы с турбийоном, безусловно, совершают меньшую погрешность хода в течение суток.

Точность хода

Однострелочник (еще одна характерная черта) с турбийоном заставил мастера пережить внутреннюю борьбу художника и коммерсанта. С эстетической точки зрения Валентин не предполагал выставлять механизм турбийона на показ, вырезая для этого отверстие в циферблате. Однако голосование в социальных сетях переубедило его.

Сегодня в планах изготовление трех экземпляров этой модели, что позволит Ерофееву заявить о себе достаточно громко. В апреле следующего года он предполагает принять участие в Базельской выставке. До этого мастер посещал ее как частное лицо: знакомился и общался с часовщиками, набирался теоретического опыта. Теперь же подспудно он тешит себя надеждой, что Роджер Смит, ознакомившись с его моделями, возьмет его к себе в ученики, как когда-то это сделал Джордж Дэниэлс, увидев творения молодого Смита.

Конечно, долгое время мастерская в квартире на шестом этаже в центре Москвы существовать не может. Строя загородный дом, Валентин Ерофеев планирует создать там двухуровневое часовое пространство, где на первом этаже расположится станочный цех для изготовления корпусов, платин, мостов и прочего, а на втором – кабинет сборки и финальной обработки, требующий чистоты, тишины и сосредоточенности.

Сегодня, мечтая о создании собственного спуска, Валентин большую часть времени тратит на реставрационные и ремонтные работы, которые обеспечивают постоянный доход, и ни секунды не жалеет о сделанном выборе.