Какие часовые традиции существуют в Австрии кроме тех, что представляет ваша прекрасная пара?

На самом деле австрийская часовая школа имеет хорошие традиции, к сожалению, исчезнувшие к 1890 году. Коллекционерам в основном могут быть известны Венские регуляторы (точные настенные часы конца XVIII – начала XIX веков с механизмом, собранным вручную, по которым сверяли карманные часы. – Прим. WATCH) или часы-портик (настольные или каминные часы, имитирующие галерею с несколькими колоннами). Исторически часовой центр Австрии находился на юге – первая мануфактура была основана около 1800 года Йозефом Гейстом в Граце, столице федеральной земли Штирия. Другой известный мастер – Йозеф Тадеуш Виннерл – также был из Штирии, но в 30 лет уехал в Париж, где преуспел и вошел в историю, усовершенствовав первые хронографы. Он и изобрел кулачок в форме сердечка, который часто используется сегодня в хронографах со сплит-секундой. Также Виннерл известен своими студентами. Один из его партнеров и по совместительству зять после обучения в Париже принял решение вернуться в родной город Гласхютте и работать там. Его звали Фердинанд Адольф Ланге. Так что, вы видите, австрийские часовщики были довольно известны в индустрии, но какие-то большие бренды им так и не удалось создать.

Почему в Германии, вечной сопернице Австрии, инженерное мастерство развито намного лучше: автомобили, часы и даже школа дизайна Баухауз. Может, потому что австрийцы, будучи католиками, более мечтательны и поэтичны, чем рассудительные немцы-протестанты?

Все гораздо проще: во второй половине XIX века индустриализация поглотила все отрасли, включая и часовую. Австрийская часовая индустрия всегда была более мануфактурной в прямом смысле этого слова: использовала именно ручной труд. В то время как немцы, швейцарцы все больше и больше переводили свое производство на промышленный лад, австрийцы продолжали работать по старинке, время показало, что такой подход неконкурентен, и на фоне общего удешевления продукта они были вытеснены с рынка. Одно из напоминаний о той эпохе – часовая школа, расположенная в двух часах к северо-западу от Вены, работающая до сих пор. Она была основана в 1873 году с целью поддержать угасающее часовое дело, но уже было поздно. Вы упомянули также автомобили, а знаете ли вы, что одна из самых первых машин построена австрийцем Зигфридом Маркусом, а самый первый Porsche, иконическая 356-я модель, увидел свет в Каринтии, потому что Фердинанд Порше был австрийцем? Как знать, может, австрийцы вообще лучшие во всем?

Основывая собственную марку, на сколько лет вперед вы планировали ее развитие? Традиционно вы работаете со сталью, чем это вызвано? Часто ли к вам обращаются с просьбой сделать часы в корпусе из золота или платины?

Конечно, у нас был бизнес-план, но не такой подробный, как в других компаниях. Просто Habring², из-за своих небольших размеров, является очень подвижным брендом. Это не значит, что мы идем на поводу у наших клиентов, но с готовностью прислушиваемся к их мнению. Некоторые наши модели появились благодаря такому сотрудничеству, например классический Tourbillon 3D. У клиента был четкий взгляд на то, что он хочет видеть, и мы воплотили его замысел в стальном корпусе. Именно так, кстати, и работали во времена Бреге и Виннерла. Мы предлагали в самом начале корпуса из драгоценных металлов, но они не были хорошо востребованы, может по той причине, что нам самим не очень нравится золото и платина. Да и с технической точки зрения удобнее работать со сталью или титаном, потому что эти материалы легче в обработке и их свойства вполне предсказуемы. Повсеместное использование золота в прошлом во многом объясняется невозможностью получения современных сплавов нержавеющей стали.

Чаще всего независимые часовщики работают в высоком ценовом сегменте, почему вы избрали другой путь?

Все модели Habring² – часы, которые мы хотим носить сами. В том числе их цена сформирована нашим стилем жизни: мы не ездим на роскошных автомобилях, машина директора Habring² – Smart, у нас нет виллы – наше производство размещено в арендованных помещениях. В индустрии считается, что продавать дорогие модели проще, но наша миссия в том, чтобы делать людей счастливыми нашими часами. Любой, у кого есть машина, способен купить модель Habring², вопрос лишь в том, увлекается ли этот человек механическими часами. Мы находимся в сегменте между действительно великими шедеврами независимых мастеров и массовым продуктом больших компаний, то есть эксклюзивность и независимость Habring² предлагает по ценам массовых моделей.

В часовом мире вы уже признанные мастера, а в своей стране ощущаете какое-то особое внимание со стороны соотечественников или правительства?

После исчезновения часового дела в Австрии в 1890 году мы занимаемся тем, что многим, включая австрийские власти, кажется странным. К сожалению, финансовая поддержка начинаний, как это происходит в Гласхютте, где каждый евро, вкладываемый в индустрию, приходит от правительства Саксонии или Европейского сообщества, у нас невозможна. Но такое положение вещей нас не расстраивает, мы продолжаем делать свою работу: Habring² – единственная в Австрии часовая компания мануфактурного типа. Мы платим налоги, поддерживаем местных производителей, учим всех, кто интересуется часовой темой. Запуская в честь десятилетия нашей компании модель Tu felix Habring² с собственным калибром, мы нередко слышали: «Вы играете важную социальную роль в этом регионе Австрии!» Для нас это приятные слова, они стоят дороже, чем слава и богатство. Вспомните Ланге, он поощрял своих работников основывать собственные компании, а не увеличивать благосостояние. Этот пример для подражания отвечает нашим устремлениям больше, чем путь различных марок, увеличивающих свою прибыль, продавая тиражированный товар.

Два года подряд вы выигрывали номинацию конкурса Grand Prix d'Horlogerie de Genève. Почему пропускаете в этом году? Какие еще награды у вас есть и где вы их храните?

Никогда не забуду те моменты. Первый раз это произошло в 2012 году, когда мы стали первой нешвейцарской компанией, получившей приз (A. Lange & Söhne входит в группу Richemont, поэтому полностью нешвейцарской не считается. – Прим. WATCH). Затем нас награждали в Италии как «Часы года», есть также приз «Экспортная цена» в Каринтии, а Мария становилась «Деловой женщиной года». Но побеждать в Женеве швейцарские компании – ни с чем несравнимое удовольствие. Это говорит о том, что марка на верном пути. В этом году мы пропустим премию, так как номинироваться могут лишь существующие модели, а наши вышли позже. Но в 2015-м снова рассчитываем принять участие. У нас нет особой проблемы в хранении трофеев – они занимают не так много места в комнате, что, впрочем, согласитесь, неплохо для 10-летней истории.

Как разделяются обязанности между вами? За ужином вы продолжаете обсуждать часы? Не мешает ли работа семейным отношениям?

Мы соблюдаем четкое правило: бизнес – это бизнес, и мешать частной жизни он не должен. Поэтому как только после тяжелых дискуссий мы покидаем офис, между нами вновь воцаряется гармония. Безусловно, это требует тренировки и дисциплины, но работает безупречно. Мария – глава компании, ее генеральный менеджер, а я отвечаю за техническую часть и дизайн. Новые проекты становятся результатом сотрудничества и нередко серьезных ссор, но на нашей личной жизни это не отражается.

Какую цель преследует ваша программа тренингов Watchmaker's Hour?

«Час часового мастера» – наш специально разработанный консультационный тренинг, рассчитанный на крупные компании, занимающий немного времени. Нельзя учиться маркетингу или продажам без понимания базовых основ работы механических часов. Покупатели стремятся знать больше о своих покупках, и наши курсы помогают продавцам отвечать на любые технические вопросы.

Ваша дистрибьюторская сеть охватывает практически все континенты, но, полагаю, лучше всего модели Habring² продаются на традиционных рынках Европы и США. Нашим первым успешным рынком стал Сингапур в 2004 году. Затем к нему присоединилась Япония и США. Англия и Австралия последними пополнили список. На самом деле говорить «дистрибуция» довольно забавно в отношении Habring² – годовое производство марки насчитывает 150–200 экземпляров. Мы говорим «рынки», но для нас это один партнер, который продает наши модели. Разве что в США их два. Сейчас мы обсуждаем сотрудничество с новыми представителями из других стран, но это не так просто из-за ограниченных объемов производства и полного перевода всех коллекций на собственные калибры.

В этом году вы отмечаете десятилетие бренда. Довольны достигнутыми результатами?

Мы начали 10 лет назад вдвоем, производя всего 12 экземпляров в год, в маленьком магазине где-то на отшибе часового мира. Никто – ни наши семьи, ни друзья – не верил, что у нас получится, и тем приятно осознавать, что спустя 10 лет мы стали ценимым игроком среди часовых знатоков, австрийским брендом с оптимальным соотношением цены и качества. Сегодня у нас работает команда из пяти сотрудников, и мы все еще вовлечены в процесс создания каждого экземпляра, покидающего наше ателье. Пусть и сталкиваемся с ограничениями нашего небольшого производства, но хотим продолжать оставаться особым, уникальным брендом. До сих пор, если вы звоните в компанию, вам отвечает кто-то из нас. Мы стараемся донести до людей мысль, что механические часы – это не роскошь, а осознанная необходимость.