Это было напряженное время, как будто год растянулся на 500 дней. Производители часов испытывали трудности по всему миру. Скажем, в России всем нам пришлось нелегко. Но мы поработали с пользой, появилось несколько новых продуктов, открыта новая мануфактура, мы стали спонсорами Большого театра и проекта l’Hydroptère, парусного тримарана на подводных крыльях, поставившего мировой рекорд скорости. Вероятно, еще важнее была деятельность, невидимая постороннему глазу: мы создавали команды, отрабатывали процессы, уделяли достаточно внимания новым разработкам, маркетингу и обслуживанию клиентов.

Россия – относительно новый для нас рынок, мы активно работаем на нем лишь два года. Кроме того, сотрудничество с Большим отразится на бренде по всему миру, ведь театр постоянно гастролирует. Некоторые наши клиенты не интересуются ни гольфом, ни гонками, однако балет их эмоционально задевает, как и вся высокая культура в целом. К тому же мы надеемся, что прима-балерина Большого Светлана Захарова, ставшая послом марки, превратится в музу для наших дизайнеров.

Не могу сказать, что теперь мы работаем принципиально иначе, разве что еще придирчивее выбираем технические и художественные решения для новых часов. Спрос сократился не во всех сегментах, предельно классические модели с усложнениями покупают действительно меньше, но наши коллекции Royal Oak, Royal Oak Offshore с самыми изощренными механизмами никуда с вершины не уходили. Мы очень довольны результатами, потому что смогли приспособиться к меняющимся обсто­ятельствам, не потеряли ключевых сотрудников и не поставили под сомнение свою независимость. Мы были и остаемся семейным бизнесом, поэтому у нас очень долгий горизонт планирования. Другими словами – Audemars Piguet не совершает безум­ных с финансовой точки зрения поступков, компания не бежит, а шагает, но зато она очень устойчива.

Я бы назвал Royal Oak Offshore и Royal Oak. Мы очень старый, однако отнюдь не старомодный бренд. Компания осознает силу и влияние традиции, ведь она тоже приняла участие в ее создании. Но помимо этого, Audemars Piguet способен переводить прошлое на язык настоящего и будущего. Нам удается быть на вершине имиджевой пирамиды, варьируя стили и решаясь на смелые инновации. Мы создаем новые образы, используем новые материалы, но не забываем о собственных истоках. Если говорить о насто­ящем моменте, то, возможно, Audemars Piguet успешнее других топ-брендов передает дух спорта, движения и борьбы, что очень важно для нашей самоидентификации. И именно это определяет отношение клиентов к марке. По крайней мере, значительной их части. Однако мы не зачарованы собственными удачами и не застываем в одном положении. Нет никакого смысла обуздывать свою креативность в угоду проверенным решениям, потому что способность к обновлению движет не только нами, но и всей часовой индустрией в целом. Еще многое будет изобретено. Не сомневайтесь, удивятся и профессионалы, и любители. Я не хочу сказать, что наши инженеры и дизайнеры вынуждены постоянно переделывать каждую деталь, каждый узел своих механизмов или «перерисовывать» циферблаты, – совсем нет. Мы как раз должны найти тот участок, где изменения будут и нужны, и заметны. При этом бренд не имеет права жертвовать своей узнаваемостью. Если компания перестанет заниматься этой работой, ее поглотят или вытолкнут с рынка.

Это вопрос о впечатлениях, о фантазии. Десять лет назад я не мог представить, что буду заниматься такими часами, как Royal Oak Offshore Grand Prix. Я бы сказал, что тогда их вообще было невозможно произвести. Но они и сейчас поражают воображение. Клиент буквально вскрикивает от восторга, когда видит их впервые. Он чувствует силу, брутальность этих часов. Внимательный человек заметит их связь со спортивным автомобилем, найдет здесь колесо, спойлер и множество других деталей. Продолжением гоночной истории может служить модель Millenary Carbon One, но здесь все иначе и с технической, и с эстетической точки зрения. Классический турбийон, классический хронограф, но корпус из кованого карбона, керамический безель и задняя крышка – из черненой стали. Лично для меня это идеальная модель. Она вовсе не предназначена для особых случаев, я могу представить, как кто-нибудь надевает такие часы каждый день. Правда, носить их могут лишь те, кто способен нарушать установленные нормы. Принятые в обществе правила хорошего тона начинают раздражать сильную личность (особенно тех, кто всего добивался сам, а не получал по наследству). Разве мы не прячем свою индивидуальность в повседневной жизни? Мы делаем это очень часто. Такие часы помогают оставаться собой.