В Москве есть где посмотреть современное искусство: музеи, государственные и частные, галереи, фонды, клас­теры, прочие институции. Чем «Зарядье» как площадка от них отличается? Какое его место?

Я бы сказала, что место выставочных залов «Зарядья» на московской арт-карте во многом обусловлено расположением — ​в самом центре города, среди большого туристического потока, наконец, в парке, а не в музейном кластере — ​это тоже играет свою роль. К тому же у нас нет своих фондов, как у больших музеев. Наши выставки — ​это всеобъемлющий рассказ о каком-то явлении в искусстве, чаще всего современном, что-то кардинально новое, рождающееся прямо сейчас, или же имена, вошедшие в золотой фонд искусства и культуры.

Например, мы уже три года развиваем проект «ВЫПУСК» — ​ежегодно осенью собираем на нашей площадке дипломные работы выпускников московских художественных вузов. В первый год участвовали 16 вузов, в прошлом году — ​уже 22. По сути, мы показываем все художественные специальности и все направления творческого образования. Конечно, и другие площадки проводят выставки выпускников, но никто не рискует объединить вместе, скажем, Суриковский институт, Академию Глазунова, Институт дизайна ВШЭ, Британку (Британская высшая школа дизайна. — ​Прим. WR), Школу-студию МХАТ и ВГИК — ​слишком разные художественные полюса. Но нам как раз это интересно. Мы показываем максимально широкий срез молодого искусства, которое выходит в большой мир, и дальше уже эти имена будут появляться в галереях, на ярмарках, в выставочных залах, на театральной сцене, в продуктовом и фешен-дизайне и т. д.

На прошлой выставке я как куратор вместе с архитектором Ильей Куренковым и экспозиционером Майей Фроловой сознательно выстраивала экспозицию таким образом, чтобы прямо от входа в зал были видны и условные «академики», и концептуалисты-новаторы, и через весь зал эти линии шли параллельно. Мне кажется это важным, поскольку сегодня существуют и большая историческая картина, для которой молодой художник едет в Сибирь собирать натурный материал, и виртуальная реальность, созданная с помощью искусственного интеллекта, и огромный спектр художественных практик между ними.

В прошлом году в рамках проекта мы начали отдельный цикл «ВЫПУСК. ИСТОРИЯ», чтобы показать фонды крупных вузов — ​известных преподавателей и выпускников за всю историю существования института, которые и сформировали школу. Прошло две выставки, посвященные Суриковскому институту и Академии Ильи Глазунова, и обе вызвали большой резонанс.

Другой пример: в 2021 году мы придумали для пространства Подземного музея цикл #напотоке, где выставляли свеженаписанные работы современных художников, буквально только из мастерской. И рядом с ними — ​первыми среди всех мос­ковских площадок — ​начали показывать NFT в физическом пространстве вместе с традиционной живописью и объектами. Нашумевшая в то время выставка в витрине автосалона на Никольской открылась на две недели позже нашей. NFT был горячим трендом, и мы его подхватили.

Глядя на молодое искусство в цикле «ВЫПУСК», можете ли вы выделить какие-то тренды? А может быть, наоборот, видите очевидные проблемы в современном художественном образовании?

Эта выставка каждый раз становится своего рода наглядным справочником для поступающих — ​по работам выпускников сразу видно, где, как и чему учат. На первом «Выпуске» в 2022 году было заметно много рефлексии на тему отношений с родителями. Самой показательной была в этом смысле серия фарфоровых скульптур «Внутренний ребенок» выпускницы Строгановского университета Анастасии Дозорцевой. Фигурки детей были покрыты надписями с типичными родительскими фразами, которые обижают и ранят. Можно сказать, примета времени — ​30 лет назад такой рефлексии у 20-летних художников не было. На выставке 2024 года тоже было много обращений к семье, но уже в контексте истории и связи поколений. Еще очевидная тенденция: многие художники оканчивают несколько вузов разной направленности. На последней выставке мы показывали живопись Евгении Байгалиевой в разделе Суриковского института и «Свободных мастерских» — ​она окончила обе институции в один год. И в одном случае это была классическая реалистическая работа, в другом — ​философская абстракция. Мне кажется, сейчас многие молодые авторы понимают, что технические навыки, школа и умение нестандартно мыслить одинаково важны, но учат этому, как правило, в разных местах.

Что же до проблем, то одна из главных — ​в оторванности профессионального обучения от реальной жизни. Мы смотрим на этот проект как на поддержку молодых авторов и в продолжение выставки в прошлом году проводили маркет молодого искусства — ​возможность для выпускников напрямую встретиться с коллекционерами и галеристами. И вот тут стало очевидно, что часть выпускников не могут адекватно оценить свои работы — ​заявляют семи­значные суммы, сравнимые с ценами на работы известных художников, уже попавших в музейные коллекции. Многие не понимают, как подписывать работы, как обозначать тираж, что такое «сертификат подлинности» и т. д. И тут нам как организаторам стало понятно, что в следующий раз не обойтись без цикла лекций от экспертов индустрии.

Именно «Зарядье» — ​площадка для номинантов Мос­ковской Арт Премии. Чтобы претендовать на эту премию, надо создать произведение в Москве, о Москве, для Москвы в любом из жанров и направлений современного искусства. Как вам кажется, насколько влияет эта премия на российскую художественную сцену в целом? Есть ли нечто подобное в других регионах России?

Честно говоря, я не знаю прямых аналогов Мос­ковской Арт Премии в регионах, а было бы здорово — ​у премии серьезное жюри из профессионалов разных сфер, ежегодная выставка номинантов и внушительный призовой фонд. Все вместе — ​хорошая поддержка для художников и стимул для развития. Принцип «в Москве, о Москве, для Москвы» оставляет довольно большой простор для интерпретации — ​достаточно соответствия одному из пунктов. На премию часто номинируются не отдельные произведения, а целые выставки, прошедшие на московских площадках, музыкальные проекты, театральные фестивали. И это возможность на выставке номинантов посмот­реть, послушать, почитать, что хорошего и важного произошло за год. В прошлом году премия вручалась в пятый раз, и я знаю тех, кто был на всех пяти выставках — ​как раз с целью наблюдения за процессом. Мне кажется, премия помогает зафиксировать важные арт-достижения в текущем моменте.

Интересен ли в целом московский художественный дискурс регионам? Каково место Москвы на российской арт-карте?

Безусловно, интересен. Конечно, Москва — ​крупнейший центр, здесь больше возможностей, но я с интересом наблюдаю за тем, как разрастается карта региональных фестивалей, арт-резиденций, прочих событий, куда московские художники, галереи, кураторы, зрители приезжают как гости, и как все больше московских галеристов везут в регионы свои проекты, которые пользуются там успехом. Например, на пятую премию МАП был номинирован проект «Всякие сказки», придуманный художником и куратором Анастасией Кузнецовой-Руф. В проекте участвуют разные авторы, и он второй год путешествует по стране: выставку показывали в Петербурге, Казани, Новосибирске, Красноярске, Нижнем Новгороде, Сыктывкаре, и этот гранд-тур далек от завершения. В конце марта большая ретро­спектива фотохудожника Владимира Куприянова открылась в Екатеринбурге в «Ельцин Центре», после того как галерея pop/off/art, которая системно работает с архивом Куприянова, показала ее в московском ММОМА. Полина Аскери открывает выставки в Зарайске. Это лишь несколько примеров интервенций московских галерей и авторов в регионы. А с другой стороны, «Зарядье» третий год выступает оператором фестиваля уличного искусства «Здесь и сейчас», и целенаправленно привлекает к учас­тию региональных художников. Сейчас объекты прошлого и частично 2023 года установлены в «Сколково» и формируют арт-маршрут, на котором соседствуют работы московского художника Егора Плотникова, уральского автора Красил Макар, петербуржца Антона Чумака и Тараса Желтышева из Томска. Так что обмен идеями существует в обе стороны.

Какое художественное высказывание о Москве стало для вас лично самым интересным на последней, пятой по счету, Московской Арт Премии?

Мне кажется, премия ценна тем, что, будучи московской, не ограничивается Садовым или Бульварным кольцом. Например, на пятую премию был номинирован выставочный проект Константина Звездочетова «Два князя и царь железного камня», прошедший в галерее XL. Он не о Москве в прямом смысле, но это остроумное и тонкое высказывание о глубинных основах нашей культуры и, как говорит сам художник, о движении к раю. Проект получил первую премию в номинации «Изобразительное искусство и архитектура», и получение приза художник превратил в настоящий перформанс. А другим номинантом был Валерий Чтак с выставкой «Я это уже рассказывал» в галерее Syntax. К сожалению, в прошлом году художника не стало. Но недавно я была в институте ИГУМО — ​Валерий вел там мастерскую и жил неподалеку. В здании института сохранились росписи в холле, на лестницах, в аудиториях, сделанные им самим или студентами под его руководством. Институт их сохраняет, и получается, что это тоже очень московская история.

Вы сказали, что у «Зарядья» нет своих фондов. Насколько широко вы сотрудничаете с другими организациями и музеями?

Разумеется, для каждой выставки мы привлекаем парт­неров — ​это и музеи, и частные коллекционеры, и галереи, и фонды. Иногда таким образом удается найти совершенно уникальные экспонаты — ​например, на выставке к 90-летию Кира Булычева мы впервые показали тот самый миелофон, за которым охотились космические пираты в культовом советском фильме «Гостья из будущего». На съемках картины его собрал буквально из подручных материалов режиссер Павел Арсенов, миелофон остался в семье и никогда не выдавался ни на какие выставки. Но для нас дочь режиссера Елизавета Арсенова сделала исключение. А за межмузейное партнерство мы даже получили премию «Форма-Арт», учрежденную в этом году «РОСИЗО» для профессионалов музейно-выставочной сферы. Эксперты оценили выставку «Павел Филонов. Художник мирóвого расцвета», которая стала результатом сотрудничества Русского музея, «РОСИЗО», парка «Зарядье» и АНО «Территория культуры».

Куда вы ходите в Москве или ездите в стране смотреть российское современное искусство?

Я профессионально деформированный человек, поэтому мне интересно практически все — ​и большие институции, и андеграундные галереи, и мастерские художников. Мне интересны проекты, которые делают, например, команды ГЭС‑2 и Еврейского музея — ​не только идеями, но и способами презентации, архитектурными решениями, работой с пространством. В моих ближайших планах — ​мастерские художников и резиденции на юге России и ярмарка графики и фотографии в Нижнем Новгороде.

Благодаря своему расположению вы общаетесь с самым массовым зрителем, с тем, кто может оказаться у вас на выставке случайно, гуляя по парку у стен Кремля, приехав в Москву как турист. Что ему интересно в первую очередь, исходя из вашей выставочной афиши?

Мы регулярно делаем экспозиции, понятные широкому кругу зрителей. Недавно, например, в Подземном музее прошли выставки, посвященные юбилеям Владимира Меньшова и Кира Булычева. Это авторы, повлиявшие на несколько поколений, и понятные абсолютно всем — ​и искушенным москвичам, и туристам, которые приходят в «Зарядье» в первую очередь за красивым видом на город с Парящего моста.